Сергей Мосияш
Скопин-Шуйский. Похищение престола
Михаил Васильевич Скопин-Шуйский
1586–1610
Скопин-Шуйский Михаил Васильевич (1586–1610) — русский государственный и военный деятель. Сын боярина, князя В. Ф. Скопина-Шуйского. В 1604 г. стал стольником при царе Борисе Годунове. В 1606 г. с приходом к власти своего родственника кн. Василия Ивановича Шуйского назначен воеводой. Активно участвовал в подавлении восстания И. И. Болотникова, разбил его войско под Калугой, потерпел поражение. В 1608 г. вел в Новгороде переговоры со шведами о союзе против Лжедмитрия II, осадившего Москву. В мае 1609 г. , собрав русский отряд и получив помощь от шведов, Скопин-Шуйский выступил к Москве, разбив под Торжком, Тверью и Дмитровом войска сторонников Лжедмитрия II. Освободив поволжские города, Скопин-Шуйский снял блокаду с Москвы и в марте 1610 г. торжественно вступил в столицу.
Рост популярности Скопина-Шуйского среди горожан, крестьян и дворян России вызвал у царя и бояр опасения за судьбу трона. По слухам, он был отравлен женой брата царя — Екатериной Скуратовой-Шуйской. Похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля.
Сергей Мосияш
Похищение престола
Часть первая
Лжа на лже
1. Заступник
— Кто там? — спросил приворотный сторож.
— Свои, — тихо отвечала женщина. — Отворяй! Живо!
Цыкнув на залаявших было собак, сторож открыл калитку, признав гостью, промямлил в удивлении:
— Катерина Григорьевна, княгинюшка… прости.
— Сам-то дома? — спросила княгиня.
— Только что из Кремля прибывши Михаил Васильевич.
— Слава Богу, — перекрестилась княгиня. — Боялась не застать. Вели сказать ему обо мне.
— Федьша! — окликнул сторож.
— Скажи Михаилу Васильевичу, княгиня Шуйская до них.
Молодой князь Михаил никак не ожидал появления Катерины Шуйской у себя, слишком высокомерна была она. Взглянул на мать, пожал плечами:
— С чего бы это? Мам? А?
Старая княгиня нахмурилась, сказала с неудовольствием:
— Видно, жареный петух в задницу клюнул.
— Я, кажется, догадываюсь.
Слуга Федька провел гостью в горницу князя и едва притворил дверь, как княгиня упала на колени и, протянув руки к Скопину, со всхлипом взмолилась:
— Мишенька, спаси нас. Окромя тебя некому.
— Что вы, Катерина Григорьевна, — князь подбежал к ней, ухватив за плечи, стал поднимать.
Он был явно смущен и обескуражен таким началом. Поднял княгиню, усадил на лавку. Она плакала, лепетала жалобно:
— Ох, Мишенька, милый… пропали мы.
— Успокойтесь, Катерина Григорьевна. — Он отошел к столу, налил из кувшина в кружку квасу, поднес Шуйской: — Испейте.