Корнелл Вулрич
Невеста была в черном
Часть первая
Блисс
Голубая луна, только ты увидала меня одиноким, в пути,
Нет мечты в моем сердце, и тщетно любовь там найти.
Голубая луна, только ты поняла, для чего я отправился в путь…
Глава 1
Женщина
— Джули, до-оченька!
Настоятельнейшая мольба, произнесенная тишайшим шепотом, на какой только способен голос человека, неслась вслед женщине, спускавшейся — бесконечно долго — по четырем лестничным пролетам. Та, однако, не остановилась, даже не сбилась с шага. Лишь лицо, когда она вышла на дневной свет, было белым, — вот и все.
Девушка, поджидавшая с чемоданчиком у подъезда, повернулась и посмотрела на Джули широко раскрытыми глазами, словно поражаясь, откуда у молодой женщины взялись силы, чтобы пройти через все это. Джули, казалось, прочла эти мысли и ответила на непрозвучавший вопрос:
— Мне было тяжело сказать «прощайте». Так же, как и им. Только я ведь уже свыклась, а они — нет. После стольких бессонных ночей я закалилась. Они прошли через это всего раз, я же — тысячу. — И даже не сменив тона, продолжала: — Возьму-ка я, пожалуй, такси. Вон оно стоит.
Когда машина подъехала, девушка вопрошающе посмотрела на Джули.
— Да, разумеется, если хочешь, можешь меня проводить. Шофер, на Центральный вокзал.
На дом и улицу женщина даже не оглянулась. Не смотрела она и на множество других хорошо знакомых ей улиц, по которым они проезжали и которые в совокупности своей и составляли ее город, место, где она всегда жила.
У окошечка кассы им пришлось чуточку подождать — кто-то оказался перед ними. Девушка стояла рядом с потерянным видом.
— Куда ты поедешь?
— Не знаю — совсем не знаю. Я об этом как-то не думала. — Она открыла сумочку, разделила лежавшую там тоненькую пачку банкнот на две неравные части и вытащила ту, что поменьше.
Склонилась к окошечку, просунула деньги. — Куда можно уехать на эту сумму в сидячем вагоне?— В Чикаго — и еще получите девяносто центов сдачи.
— В таком случае дайте мне билет до Чикаго. — И обратилась к стоявшей рядом девушке: — Ну вот, можешь вернуться и рассказать им хотя бы это.
— Если не хочешь, я никому ничего не скажу, Джули.
— Ну что ж. Какая разница, как называется место, когда уезжаешь навсегда?
Посидев в зале ожидания, они спустились на нижнюю платформу, задержались у дверей вагона.
— Поцелуемся, как подобает друзьям детства. — Их губы соприкоснулись. — Ну вот.
— Джули, что мне тебе сказать?
— Просто «до свиданья». А что еще можно сказать человеку… в этой жизни?
— Джули, я… мы все же, надеюсь, еще увидимся.
— Нет. Никогда.
Станционная платформа осталась позади. Поезд покатил по длинному туннелю, снова вынырнул на дневной свет и побежал по надземке, вровень с верхними этажами зданий, а мимо, подобно просветам в заборе, мелькали поперечные улицы.
Не набрав толком скорости, состав начал сбавлять ход.
— Двадцать пятая улица! — крикнул проводник.
Женщина, уехавшая навсегда, схватила чемоданчик, встала и направилась по проходу, будто это был конец поездки, а вовсе не самое ее начало.