Сергей Трищенко
Христосиада
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
От автора
Многие поэты писали о Христе – от Ивана Бездомного до Владимира Высоцкого. Эта личность привлекает и меня. Хотя фактически я писал не о Христе – впрочем, как и все остальные поэты, затрагивающие эту тему. В эпиграфе я постарался отразить свою трактовку этого образа. Известная личность, не обязательно Христос – не более чем повод для написания стихотворения, выражения каких-то собственных мыслей.
Самые первые стихи были написаны еще в советские времена. Однако в то время опубликованы они быть не могли. Сейчас обстоятельства как будто бы переменились, хотя опубликовать эти стихи снова невозможно, но уже по другим причинам. Спасает лишь Интернет, да и то до поры до времени.
Кроме стихов о Христе, сюда вошли и все стихотворения и поэмы, каким-либо образом соприкасающиеся с мифами и легендами человечества.
Христосиада
Я пишу не о том Христе,Что когда-то погиб на кресте,А о том, который сейчасПогибает в каждом из нас. Не о том, который воскресИ вернулся под сень небес,А о том, кто, как след мечты,Не воскреснет, если не ты…Хочу пожаловать добро,Да не пускают. И снова локтем под реброМеня толкают. И перехватывает дух –Закрыться нечем. Сознание теряю вдруг:Попали в печень. Раскинул руки: мол, обнятьПока я в силе,Но изловчились и меняК кресту прибили. И вот вишу я на крестеНа осмеянье. Уныло стынет в темнотеМоё сиянье. Но кто с креста меня сорвёт,Приложит руки?Кто скажет правду, не соврёт:К чему все муки?Пусть ничего и не пойму –С натуги тресну. Дам отдых сердцу и умуИ вновь воскресну. * * *Глупее не видал я снов,Был непонятен он:Мне снилась тысяча Христов,А может, миллион. Они собрались у рекиК подножию горы,Толкали речи до тоски,Жгли в темноте костры…И словно видел я вокругГорящие глаза…Здесь «против» не встречалось рук,Все были только «за». Очередной вставал на пеньИ продолжалась речь,Чтоб отдалить последний день,А может быть, привлечь…В труху истаптывались пни,Уж не на чем стоять…Шло к одному: должны ониКого-нибудь распять. Был брошен жребий и упалНа одного из них. Счастливым и печальным сталОн сразу в этот миг. А остальные принесли,Установили крест,Чтоб было видно из дали,Со всех окрестных местС злорадной завистью, рыча –Иссяк речей поток –В ладонь вгоняли гвоздь сплеча,Дрались за молоток…Гул радостной работы смолкПечальна тишина…Всяк помолчал: «И я бы смог…Искуплена вина…»И все ушли, пустив слезу,Не пряча мокрых спин. Осталось множество внизу,А на кресте – Один… Иисус и Иуды
Христос – как неразменный рубльДля множества Иуд.
Его прикосновенья губПочти с рожденья ждут. Бессмертен – знают все окрест,Умеет воскресать. Распятым сможет он о крестХоть спину почесать. Что, если, ускакав со лба,Куснёт в хребет блохаИли на спину со столбаПосыплется труха?Нет у него своих ребят,А руки – коротки:Не может даже на себяИх наложить с тоски. Иуды в очередь стоят,Гутарят меж собой:– Христом, покуда не распят,Не может стать любой. Что делал бы Иисус без нас? –Кто помнил бы о нём?Мы продадим его зараз,Коль обзовём Христом!Реклама – двигатель торгов:Уже две тыщи летМы как ни продаём его –Паденья спроса нет. Удобный до чего товар:Затрат – ну ни на грош. Зато стабильный гонорар,Покуда продаёшь». Умеют ведь Иуды теПо ветру нос держатьИх мемуары о ХристеВсё будут дорожать. Ах, как они распишут их:«Мой лучший друг Иисус». Народ желает этих книг? –Его поддержим вкус. Кто лучше нас умеет ждать,Пока воскреснет он. А не воскреснет – вот тогдаНе будет мир спасён. Покрепче за Христа держись,Почаще продавай. На всю он обеспечить жизнь,На нём и въедешь в райЗемной, поскольку на ЗемлеТеплей, чем в облаках. Зачем мечтать о журавле –Синица есть в руках. Она, как Феникс, восстаётИз праха бытия…И гроб не нужен: всё идетНам экономия…Иисус – судите так и сяк –Привык распятым быть. Что день висеть ему? – пустяк,А нам – семью кормить. Он (признавался в этом сам)Скучает без креста:Распятье новое, не хлам,Повсюду чистота. Смерть на виду у всех людейЕсть наивысший класс!…Мы дезинфекцию гвоздейПроводим каждый раз. И не смотрите вы на то,Что бледен он и худ:В иголье ушко он затоПролезет, как верблюд. Спросите – он вам подтвердит –Доволен: «до и от». И экстремистски аппетитУ тех Иуд растёт:– Зачем мы воскресенья ждём?– Чего возиться с ним?Давай с креста его сорвемИ снова продадим!Пускай останется без рук –К чему они ему?Побольше на одну из мук,Но телу, не уму. Страдает тело – ничего,Зато крепчает дух. За битого и одногоДают небитых двух. Еще бы парочку Христов –Возрос бы наш доход!Ну почему сейчас никтоВ Иисусы не идет?Ответь-ка нам, Христос, подиВсе знаешь, отвечай! –И шкворень дёргают в грудиКак будто невзначай. – Чего молчишь? Ты нам бы спелО царствии своём…– Глядите, он уже поспел!Чай, снова продаём! –И воскресать пора уж вновь:Глаза – как из стеклаИ губы замерли, и кровьИз раны не текла. Молчал Иисус и лишь вопросСлезой скатился с щёк:Иуды есть, и есть Христос,А есть ли кто ещё?
