Украина, идёт охота на любовь
Борис Алексеев
© Борис Алексеев, 2017
ISBN 978-5-4483-7982-6
Открытое письмо главе государства
Прошу Вас, Глава государства,
Сделайте нас счастливыми,
Не отдавайте в рабство
Кровников вольнолюбивых!
Сегодня там плавятся пули
От температуры сердца,
Сегодня там ангелов ульи
Открыли небесные дверцы.
Час истины – он нехоженый,
СШАтко вокруг, загажено.
Вязнут глаголы вольные
На клейких губах помаженных.
В небе над голубятней,
Голубь с высокого круга
Бросился на стервятника,
От смерти спасая друга!. .
* * *
Прошу Вас,
Глава государства,
Над бременем духа лютующего
Вручите охранные грамоты
Подданным Русского будущего!
Памяти бойца спецподразделения «Беркут»
Они стояли – щит к щеке
Когортой боевой,
А стая зверочеловек
Выкусывала строй.
«Ату его, ату!» – алкал
Плюгавый (с кулачок)
Сам чёрт!
И смерти карнавал
Уже повёл отсчёт.
Упал товарищ не в бою.
Ему пробил висок
Какой-то пьяный говорун,
Заточенный в острог.
И я подумал: «Что за хрень?
Я мразь не вызывал!
И смерти ряженую тень
Не ждал на карнавал».
Кричу товарищу: «Держи,
Покуда можешь, строй!»
А он в ответ смеётся: «Жид
Помянет нас с тобой!»
Товарищ мой высок и юн,
Он – радости глоток,
Но пули ластятся к нему,
Как пчёлы на цветок…
Бремя славянское
Украина – галушки да горлицы,
Прыть да лень, да горчинка в глазу,
Богданóв хмéльных пряжные воинства,
Да телеги в грязи и в грозу.
Обступили вражúны да вóроги.
На крылечке твоём не впервой
В соловьиных сиреневых пологах
Смерть присела с раскрытой сумой.
И тотчас паренёк вспыхнул заживо —
Витька Рябов, студент из ОНУ*,
А в Славянске славянские граждане
В День Победы ушли на войну.
Третий Рим, похвала Византийская,
Оглянись: кто стоит у беды?
Лютый зверь да Тимошка латышская,
(бес Кончита, но без бороды).
Русская Голгофа
Им оставался только шаг —
Уже вино в бокалах пляшет,
Отмыт и заново окрашен
Средневековый чёрный стяг.
Им оставался только шаг —
Готов лететь во все пределы
И пересчитывает стрелы
Для бойни собранный отряд.
А там, внизу, у магазина
Клокочет людная река.
Пуста привычная корзина —
Ни хлеба нет, ни молока.
Повсюду – кормовой спагетти:
На телефонных проводах,
Мякиной плавает в умах,
Слипаясь в патоку. А где-то
Раскатисто под облака
Метнулась в небо канонада,
Как будто вырвалась из ада
Злословья бранная строка.
Последним рухнул старый храм,
Подточенный проказой века,
И не осталось человека,
Не связанного по рукам…
В полуподвале, на стене
Горела старая лампада,
От почерневшего оклада
Бросая тень на стороне.
Им оставался только шаг,
Но в ночь, назначенную к битве,
Творила женщина молитву,
Склоняясь к Господу в слезах.