Кто хорошо работает, кто пашет на Руси?. .
Поэма про нас
Михаил Громов
Памяти Н. А. Некрасова
Корректор Алексей Леснянский
Иллюстратор Елена Скрипченко
© Михаил Громов, 2019
© Елена Скрипченко, иллюстрации, 2019
ISBN 978-5-4496-7625-2
Вступление
Эта поэма не сатира,На жизнь людей не клеветаИ не злословье на кумира,Что правит нами из Кремля,Эта поэма как виденье,Что появилось и ушло,В ней нет потуг на обобщенье,Она читается легко. В поэме мата нет и блуда,Поэма цензоров прошла. Да и в России мат откуда?Мы ведь культурная страна!В ней всё причёсано, подбрито,На всём нескромном – лоскуток,Всё, что шокирует – зашитоИ утрамбовано меж строк. В ней лишь фантазия пустая,Проказы праздного ума,И мы, подобное читая,Всегда бормочем: «Ерунда». Но если вдруг, на удивленье,Стихи на жизнь похожи в чём,Я вам клянусь, тут совпаденье,И здесь я, в общем, ни при чём. Часть первая
Эх, дороги!. .
На перекрёстке трёх дорог,Где-то вблизи Ростова,Сошлись семь дюжих мужиков,Сошлись для разговора. Уж так ведётся на Руси,Что как застой с делами,Сойдутся вместе мужикиИ чешут языками. Мужик был первый кузнецом,Потомственным рабочим. Другой на ферме был жнецом,Мужчина пьющий очень. На третьем мнение сошлось —Он землекоп с дипломом,Таких счас тыщи развелосьПо городам и сёлам. Четвёртый был лихой боец,На мясокомбинатеВалил быков и драл овецПри мизерном окладе. Был пятый грузчиком в порту,Огро-о-омнейший детина,Всю жизнь недолгую своюРаботал как скотина.
Шестой пастух был, крепкий дед,Армейского закала. Седьмой был просто дармоед,Каких у нас немало. Сойдясь, они заспорилиСреди степной глуши:Кто ж хорошо работает?Кто пашет на Руси?Способен кто по совестиВсю смену от и доРаботать добросовестно,Работать хорошо?Откуда в государстве-то,Где горами добраТакая беспросветная,Глухая нищета?Давай гадать, заспорили,Пошёл страстей накал,Друг друга раззадорили,И каждый так сказал. Что больше всех работают,Всё в пахоте да в хлопотахСантехники и плотники,Фабричные работники,Ватажники сермяжные,Полярники отважные,Шахтёры уцелевшие,Барыги оборзевшие,Сапожники и шорники,С железной бляхой дворники,Давалки сексуальные,Чиновники нахальные,Директора пузатые,Грузины волосатые,Министры, власть имущие,Сердечники непьющие,Бандиты с автоматами,Солдатики с лопатами,Банкиры недобитые,А Дед сказал: «Сам Царь». Так слово за слово, увы,Мужской закон суров,Передралися мужики,Устав от бранных слов,Но русский не злопамятен,И после пендалейОн рад всегда без памяти,Что выжил дуралей. Вот мужики смирилися,Утих драчливый мат,На травке разместилися,В молчании сидят. Кузнец поднялся, ростом с домОт пяток до волос,В среде с изысканным умомТаких зовут «колосс». «Так вот, ребята, чтоб по чести, —Сказал Кузнец, – Нам надо вместеОтправиться с рассветом в путь,Чтобы самим на всё взглянуть,Аки Христос наш с небесиНа всё, что деется в Руси,Чтобы почувствовать сполна,Как наша трудится страна. Пройдём Россию от и до,Изучим всю зараз,Тогда узнаем хорошо,Кто всё же прав из нас». На холм взобрались мужики,Светло здесь и тепло. Внизу под ними, у реки,Темнеет кое-что. Вгляделись, точно – деревушка,Всё вкривь и вкось, туда-сюда,Налево – старая церквушка,Погост направо в два креста. Куда ни глянь, эх, позорища,Развал, унынье и грязища,Здесь окочуришься со скуки,Но донеслись до них вдруг звуки. Сначала свист, потом запели,И над селеньем полетелиОбрывки матерной частушки,Как элемент родной пирушки. Народ гулял по-русскомуОбычаю, по-чёрному —Пренебрегал закускою,Но наливал по-полному. Глотнули чарочки по двеИ наши мужики,Румянец вспыхнул на лице,И тут Пастух спросил:«А как с вопросом нашим быть?Пора до темнотыНам, наконец, друзья решить,Кто пашет на Руси?Давайте спросим во-о-он того,Он хоть и на бровях,Хоть челюсть вправо повело,Но разум есть в глазах». Они к нему: «Давай, браток,Поведай, не томи,
