Читать онлайн «Что такое рок-поэзия и как с ней бороться»
Автор Борис Усов
Связь времен № 1, 1993
Борис Усов
ЧТО ТАКОЕ РОК-ПОЭЗИЯ И КАК С НЕЙ БОРОТЬСЯ
Общеизвестно и не требует никаких доказательств то, что рок-музыка является антиобщественным злом. Общеизвестно также, что собственно музыка играет в т. н. "русском роке" весьма и весьма вспомогательное место, а главным там является текст. Таким образом, уничтожив саму возможность создавать поэтический материал, мы ликвидируем "русский рок" как класс и заживем наконец весело и счастливо. Но для этого надо сперва знать характернейшие особенности рок-поэзии и ее уязвимые места.
Русская рок-поэзия не в меру образна. Но образы, которая она создает, при ближайшем рассмотрении оказываются ни на что не пригодны, все усилия рок-поэтов потому пропадают зря. При огромном скоплении народа группа "Джа Дивижн" исполняет песню следующего содержания: "У меня твоя голова, в небе движется твоя голова". Для пущего эффекта на сцене развешаны растафарианские флаги, призванные подтвердить это. Но предположим, что композиция автоматически возымела свое воздействие, и после окончания концерта среднестатистический зритель растаманских концертов бросился за кулисы, ворвался в гримерку и потребовал у лидеров группы Геры и Дельфина: "Отдайте мне мою голову!" Увы. Такого не происходит. Зритель не верит песне и не требует свою голову обратно.
При этом на концертах порой возникает иллюзия контакта исполнителя и аудитории, а иногда даже фанатического преклонения перед любимым кумиром. Но иллюзия эта обманчива, если не сказать: лжива.
"Настало время менять!" — скачет Кинчев на арене крупного стадиона. "Ураааа! — охотно подхватывает лозунг придурковатое человеческое стадо раскрашенных алисоманов. — Время менять имена!" На стадионе царит единение и единообразие, обычно столь редкое для этих мест. Однако придя домой с концерта, среднестатистический поклонник "Алисы" Вася Мышин не спешит бежать в паспортный стол, дабы уплатить там необходимую пошлину и скорее переименоваться в Тимошу, как советовал Кинчев. И знаменитая питерская алисоманка Кошка не меняет после каждого прослушивания соответствующей песни свое имя на Ламу или Вомбатшу. Случаи обмена после концертов Кинчева не только имен, но и чего-нибудь вообще — практически не зарегистрированы. В Ленинграде, правда, разбушевавшиеся фанаты однажды разломали метро — но ведь это трудно назвать обменом.
Или поет их кумир: "Иди ко мне!" Казалось бы, что должен сделать фан, который боготворит любимого исполнителя? Он должен тут же, в одночасье взять да и пойти к Кинчеву. Прямо на сцену, а на худой конец — после концерта зайти в гости, к нему домой. (Кинчев бы обрадовался. ) А фан вместо этого визжит, вопит и непонятно зачем остервенело размахивает пионерским галстуком. Налицо явное малодушие, профанация и элементарное невладение ситуацией — со стороны фана. Зачем заниматься скудоумием?
Не говоря уже о тех "авторах", которые до сих пор не в состоянии отличить морг от больницы, хотя для нормального человека разница между этими, скажем так, вещами — вполне очевидна. Но рок-тексты пишут и исполняют люди особого патологического склада ума.
Борис Усов
ЧТО ТАКОЕ РОК-ПОЭЗИЯ И КАК С НЕЙ БОРОТЬСЯ
Общеизвестно и не требует никаких доказательств то, что рок-музыка является антиобщественным злом. Общеизвестно также, что собственно музыка играет в т. н. "русском роке" весьма и весьма вспомогательное место, а главным там является текст. Таким образом, уничтожив саму возможность создавать поэтический материал, мы ликвидируем "русский рок" как класс и заживем наконец весело и счастливо. Но для этого надо сперва знать характернейшие особенности рок-поэзии и ее уязвимые места.
Русская рок-поэзия не в меру образна. Но образы, которая она создает, при ближайшем рассмотрении оказываются ни на что не пригодны, все усилия рок-поэтов потому пропадают зря. При огромном скоплении народа группа "Джа Дивижн" исполняет песню следующего содержания: "У меня твоя голова, в небе движется твоя голова". Для пущего эффекта на сцене развешаны растафарианские флаги, призванные подтвердить это. Но предположим, что композиция автоматически возымела свое воздействие, и после окончания концерта среднестатистический зритель растаманских концертов бросился за кулисы, ворвался в гримерку и потребовал у лидеров группы Геры и Дельфина: "Отдайте мне мою голову!" Увы. Такого не происходит. Зритель не верит песне и не требует свою голову обратно.
При этом на концертах порой возникает иллюзия контакта исполнителя и аудитории, а иногда даже фанатического преклонения перед любимым кумиром. Но иллюзия эта обманчива, если не сказать: лжива.
"Настало время менять!" — скачет Кинчев на арене крупного стадиона. "Ураааа! — охотно подхватывает лозунг придурковатое человеческое стадо раскрашенных алисоманов. — Время менять имена!" На стадионе царит единение и единообразие, обычно столь редкое для этих мест. Однако придя домой с концерта, среднестатистический поклонник "Алисы" Вася Мышин не спешит бежать в паспортный стол, дабы уплатить там необходимую пошлину и скорее переименоваться в Тимошу, как советовал Кинчев. И знаменитая питерская алисоманка Кошка не меняет после каждого прослушивания соответствующей песни свое имя на Ламу или Вомбатшу. Случаи обмена после концертов Кинчева не только имен, но и чего-нибудь вообще — практически не зарегистрированы. В Ленинграде, правда, разбушевавшиеся фанаты однажды разломали метро — но ведь это трудно назвать обменом.
Или поет их кумир: "Иди ко мне!" Казалось бы, что должен сделать фан, который боготворит любимого исполнителя? Он должен тут же, в одночасье взять да и пойти к Кинчеву. Прямо на сцену, а на худой конец — после концерта зайти в гости, к нему домой. (Кинчев бы обрадовался. ) А фан вместо этого визжит, вопит и непонятно зачем остервенело размахивает пионерским галстуком. Налицо явное малодушие, профанация и элементарное невладение ситуацией — со стороны фана. Зачем заниматься скудоумием?
Не говоря уже о тех "авторах", которые до сих пор не в состоянии отличить морг от больницы, хотя для нормального человека разница между этими, скажем так, вещами — вполне очевидна. Но рок-тексты пишут и исполняют люди особого патологического склада ума.
