Читать онлайн «Так и живём»

Автор Борис Косенков

Борис Косенков

Так и живём

Стихи и баллады

Прожектора

Дубовая роща

В ночь накануне наступленья,от ливня схоронясь под дуб,сержант строчил стихотворенье,карандашом корёжа БУП. Он вслух мечтал совсем по-детскио той, чьи очи далеки…Но лопотали по-немецкив промокшей рощице дубки. Бойцы курили вдоль опушки,цигарки принакрыв рукой. Потом заголосили пушки,долбя окопы за рекой. И вскоре шагом торопливымс уставом в сумке полевойсержант нырнул в огонь и ливень,как будто в омут головой. Что в том пути ему досталось?Жив или сгинул он?. . Бог весть!А роща у реки осталасьрасти, и зеленеть, и цвесть. И до сих пор, когда полощетзаря лучи свои в реке,его стихи лопочет рощана чистом русском языке.

Старый хрен

В пушкари берут народ зубастый:всё-таки войны могучий бог!. . Прибыл в батарею из запасазамполитом бывший педагог. Лет под сорок, низенький, дебелый,и скудна кудрями голова…«Старый хрен, куда ты прёшься?» –спелав честь него безусая братва. Он не стал мудрить в политработеи, бессменно по взводам снуя,верен был испытанной методе:делайте, ребята, так, как я!Пушки двигать вёрст по десять кряду,добывать растопку в холода,рыть окоп, подтаскивать снаряды –всюду лез он первым…А когдамолодёжь едва вязала лыко,отразив очередной навал,«Старый хрен, куда ты прёшься?» –лихоон баском подсевшим запевал…Вражий танк стремительно и дерзков тыл прорвался – там ему простор!Надо бить – а у ребят задержка:как на грех, заклинило затвор. Пыша жаром, «тигр» в упор катился,то ныряя, то давая крен…Командир за голову схватился:– Ну, куда ты прёшься, старый хрен!Но, ценой порыва и расчётачёрной силе выйдя поперёк,старый хрен свою политработувёл, как показательный урок. И, перекрывая канонаду,крупповскую сталь разя насквозь,непреклонно грянула граната…Или это сердце взорвалось?. .

Три глотка

Рассказ ветерана

Воздух ахнул –снаряд взорвалсяи плеснул мне в глаза огня…Нас обоих ранило с Васей:в грудь егои в ногу меня. Нас товарищи перевязалии, к рейхстагу спеша вперёд,фляжку сунули нам и сказали:«Санитары придут вот-вот…»Вася Зинченко был сталинградский,я из Сызрани. Земляки!Мы лежали, деля по-братскихлоркой пахнущие глотки. А в Берлине война лютовала,залпы шли от ствола к стволу. Солнца диск пробивался кровавосквозь густую дымную мглу. Вася бредил всё тише и тише,всё плотней приникал к земле. Звал жену и двоих детишек,хворью сгубленных в феврале. Через улицу в тёмном подваледвери вышиб фауст-патрон…Вдруг откуда-то из развалинпоявился пацан с ведром. В этой битве, надсадно ревущей,как взбесившийся ураган,он стоял –белобрысый, худющий,весь прокопченный мальчуган. Был понятен и мне, и Васетот всемирный язык беды:«муттер кранк» и что-то про «вассер». Ясно – матери просит воды. Нам самим-то выжить судьба ли?Взгляд терялся в едком дыму…Вася тихо скрипнул зубами:– Нашу воду… отдай ему…На губах – шершавая корка,пить охота до дурноты…Прямо с флягой я сунул в ведёрковесь запас – три глотка воды…А Василия скоро не стало. Кровь впиталась в асфальт и грязь. А меня унесли санитары,спотыкаясь и матерясь. И всё чудилось мне над намив небе, сером, точно зола,то ли облачко,то ли знамя…То ли чья-то душа плыла…