Надежда Птушкина
Уходящая натура
Часть первая. ЛЁВ И ЕГО ЖЕНЩИНЫ Фрагмент первый. ВАРЯ И АЛИСА
Глава первая.
Он умирал в прекрасном настроении и не заметил мига пробуждения. Ощутил, – спит или умер, – не важно. Сон, явь и грезы – сообщающиеся сосуды. Струится Лёвова душа по ним в блаженстве. Туда. Сюда. В тёплой и спокойной текучести времени.
Лежал и внимал несуетливому пробуждению организма. Готовился к величайшему переходу. Из горизонтального положения в вертикальное.
Улыбался. Чему? Молод и здоров. Он в доме, где родился и вырос. Улыбался всем телом! Руками. Ногами. Животом… Чувствовал себя на своём месте. Вроде моллюска в раковине на дне тёплого моря. Лучше! Моллюск одинок. А Лёв не одинок.
Пропустил, когда Она светлой девой вплыла в его тьму. Незнакомка. Самая близкая на свете. Единственная. Исключающая всех других. «Царица дум…» Судьба. Она… Она…
Восхождение…
Вот большой белый лист бумаги. По диагонали – дорога. Внизу моллюск. Вверху Она. Стоит? Парит? Туда! Моллюск покидает раковину и восходит… «Туда! Где ждет его судьба с неведомым известьем, как с запечатанным письмом».
Легок подъем! Почти взлет. Ощущение, будто набирает высоту, такое реальное, что заложило уши.
Оделся.
Старая скрипучая лестница.
Наизусть! Каждую ступеньку – наизусть. И, если бы кто-то сейчас спросил шепотом: «Крылья за спиной. Что? Что это?» Крылья и крылья, огромные, просторные.
Безмолвие. Глубокое утро. Лёв словно бы утратил вес и двигался бесшумно.
Кухня. Безмолвие. Спички.
Свеча.Варя!
Варя – это погода. Выключенное радио. Запах старых сухих сосновых досок…
Никаких приветствий. Молчать вдвоем – привычно. Лёв догадывался, что не постигает, насколько Варя видит его насквозь. Это не напрягало, а возвышало и льстило… Насквозь своего господина видит раб. Собака насквозь видит хозяина. Мать –дитя.
И враг? Но Варя не враг!
Варя начала делать кофе. В маленькой турке. Судя по аромату, крепкий.
Лёв с утра мог пить чай, или молоко, или сок, или какао, или кофе, или кисель, или воду… Это не значит – что попало. Выбирал! Сейчас – кофе. Крепкий. С корицей. Да! Варя так и делает. Кофе для него. Он хочет пить в одиночестве. Не быть в одиночестве, а пить в одиночестве.
Вообще-то он хотел бы пить кофе только с Той, которая наверху чистого листа. И ни с кем другим. Даже просто пить кофе только с Той. Или чай… Или сок… Или молоко… Или яд, если жизнь загонит в угол. С Ней, с Ней, с Ней одной. «И так до гроба рука с рукой дойдем мы оба».
Варя в тишине колдует над кофе. Все – что Варя делает магия. А сама она – гном. Или домовой. Рост маленький. Голова крупная. Из-за волос? Их явно раз в десять больше, чем положено такой крошечной женщине. Толстые, крепкие, винтящиеся в пружины. Их масса, плотная и тяжёлая на вид. Сейчас покрывает с головы до трусиков. Внезапно Варя обеими руками перетащила всю эту массу через плечо вперёд. Теперь стало видно, что она в черной майке и красных трусиках. Тонкая, но плотная и крепкая талия. Короткие, но добротной и ладной лепки ноги. Круглая и оттопыренная попка. Всегда в лёгком поддразнивающем движении. Словно пританцовывает.