Герхард Хольц-Баумерт
Злоключения озорника
Книга первая. «Здрасьте, меня зовут Альфонс Циттербаке»
Здрасьте, меня зовут Альфо́нс Циттерба́ке. Мне столько же лет, сколько вам. Вы, конечно, спросите, с чего это я вдруг взялся писать книгу? Ведь всем известно, что я за сочинения никогда больше тройки не получал.
А вышло это вот как. Недавно я был в Издательстве детской книги. Наша газета «Робинзон» объявила конкурс: кто лучше ответит на всякие там вопросы, тот получит премию. Я и решил получить эту премию. Только я побоялся опустить открытку в ящик — вдруг она пропадёт! Я пошёл сам. А там в издательстве у самой двери сидит дядька.
— Здравствуйте, — говорю я ему. — Я к Робинзону. Мне кое-что передать надо.
Дядька стал рыться в своих бумагах.
— Такой у нас не числится.
— Как это — не числится? Здесь он должен быть, здесь, в детском издательстве!
Но дядька меня всё равно не пустил. Мне сразу жарко-жарко стало — должно быть, я покраснел. Это у меня всегда так: чуть рассержусь — сразу краснею.
И вот я стою и даже не знаю, что сказать. Вдруг вижу: идёт красивая такая тётенька.
— Товарищ, — окликнул её дядька. — Мальчишка спрашивает какого-то Робинзона. Может, этот Робинзон в бухгалтерии работает?
Тётенька звонко рассмеялась, взяла меня за руку и говорит:
— Конечно, есть у нас Робинзон. — Тут она подмигнула мне и добавила: — На четвёртом этаже он сидит. Пойдём со мной!
Я был очень доволен и, как мне мама велит, сразу представился:
— Меня зовут Альфонс Циттербаке.
Тётенька вежливо ответила:
— А меня — Цвой.
Она хотела идти по лестнице, но я увидел лифт и сказал:
— Лучше поедемте!
— Хорошо, — согласилась она, — прокатимся с тобой на лифте.
Ты — за водителя. Править умеешь?Я лихо захлопнул дверь и нажал сразу три кнопки. Лифт дёрнулся и поехал вверх.
— Куда лучше, чем на карусели, — сказал я. — Никогда еще не катался на таком классном лифте.
Тут я нечаянно задел плечом кнопку. Что — то щелкнуло и лифт остановился. Госпожа Цвой побледнела. Я тоже испугался. В лифте погас свет. Я поинтересовался:
— А лифт случайно не оборвется?
Но Госпожа Цвой, кажется, не слышала меня. Она нажала на кнопку, но тщетно: лифт не двигался.
— Застряли. Боюсь, что здесь мы долго просидим, — с грустью в голосе наконец отозвалась она.
А я уже успокоился. Может, приедет пожарная команда, и мы выберемся из лифта лестнице. Мне так захотелось спуститься по пожарной лестнице! В нашем классе еще ни с кем такого не бывало. Главное, чтобы лифт не оборвался.
— А вы не захватили с собой чего-нибудь поесть? — Спросил я. — А то, может, долго здесь пробудем.
— Боже мой! — Забеспокоилась госпожа Цвой. — У меня же важное заседание!
— Плохо? — Спросил я.
— Еще как! Наш директор очень пунктуальный.
— Наши учителя тоже, — добавил я.
Госпожа Цвой стукнула кулаком в стенку кабины и закричала:
— Я спешу на заседание! Помогите!
— Не волнуйтесь, — успокаивал я госпожу Цвой. — Мне тоже надо сдать рассказ на конкурс, и если мы просидим здесь долго, я не представлю его вовремя и не получу премии.
Какое-то время мы молчали, а потом госпожа Цвой отозвалась: