Читать онлайн «Черновик прощанья»

1 Salamandra P. V. V. МАЙЯ КАГАНСКАЯ Собрание сочинений III  Майя Каганская ЧЕРНОВИК ПРОЩАНЬЯ Избранное 1977-2009 Salamandra P. V. V. Каганская М. Черновик прощанья: Избранное 1977-2009. Послесловие И. Го- мель. – Б. м. : Salamandra P. V. V. , 2012. – 335 c. – (Собрание сочине- ний, т. 3). – PDF. Интеллектуальное мужество, блистательный стиль, головокружительная пляска культурных образов, проницательный литературоведческий анализ в сочетании с неизменным остроумием и пристальным вниманием к мифологическим осно- вам истории и культуры – таковы тексты выдающейся израильской эссеистки, литературного критика и публициста, уроженки Киева Майи Каганской. Почти половину жизни М. Каганская прожила в Иерусалиме, где скончалась после тяжелой болезни в 2011 г. При жизни ею восхищались, ее любили и не- навидели, с нею спорили, ее цитировали, переводили и награждали премиями – однако она так и не дождалась выхода собственной книги на русском языке, будь то в Израиле или в России. Разбросанные по многочисленным и часто малодоступным журналам, газетам и альманахам, сочинения М. Каганской впервые предстают перед читателем в виде единого, хотя и далеко не полного собрания. В издание вошли статьи, эссе, проза и воспоминания, написанные М. Каганской за многие десятилетия лите- ратурной деятельности. Третий, заключительный том собрания включает статьи о Ф. Сологубе, А. Че- хове, М. Цветаевой, О. Мандельштаме, А. Солженицыне, автобиографические эссе, размышления о смысле еврейской истории и израильской экзистенции, критические заметки и рецензии, некрологические тексты о безвременно ушед- ших поэтах и писателях (М. Генделеве, А. Горенко, И. Рубине) и другие произ- ведения. © М. Kaganskaya, estate; E. Gomel, 2012 © Salamandra P. V. V. , состав, оформление, 2012 РУССКИЙ БЕС  ВАШ ЧЕХОВ (Глава из «Книги о Чехове») Чехова сегодня любят, как природу средней полосы России. Это любовь без риска: в отличие от романов Толстого и Достоевского, требующих духовного напряжения, чеховская проза как будто пред- лагает спокойную и удобную позицию зрителя, соглядатая чужих жизней и судеб. За Чеховым прочно утвердилась слава художника только, преж- де и превыше всего. В этой почетной репутации не затихает тон полемики или зло- радного намека по адресу Достоевского и Толстого, бывших еще идеологами, мыслителями, «учителями жизни». Убеждение это давнее, всеобщее, стало быть, имеющее основа- ние. Но есть здесь одно странное обстоятельство: идеология как момент и даже объект повествования занимает в чеховском твор- честве едва ли меньшее место, чем у Толстого и Достоевского. В таких произведениях позднего Чехова, как «Дуэль», «Палата № 6», «Моя жизнь», «Дом с мезонином», «Убийство», «Огни» – идеология прямо оспаривает первенство у изобразительно-повест- вовательного (то есть как бы собственно чеховского) момента. В «Доме с мезонином», например, трудно решить, что от чего «лирически отступает»: настроение, пейзаж, психология – от идео- логической полемики художника и Лиды Волчаниновой, или же их мировоззренческий поединок только обрамляет эту «смесь пей- зажа с жанром в духе Поленова».