Жестокость
Печальная судьба не с неба сваливается, а рождается от человеческой глупости.
Л. Альберти.
-Хенрик,-застонала Лотта, пытаясь разбудить мужа,-проснись, вызови скорую помощь. По-моему, начинаются роды.
Хенрик болезненно поморщился, сел на кровать, свесив длинные тощие волосатые ноги, не торопясь потянулся, громко зевнул, и с неприязнью посмотрел на жену. Вчера они оба сделали инъекцию анфетамина, протанцевали всю ночь и только под утро улеглись в постель. Вероятно, неоправданная повышенная активность, превышавшая реальные физиологические возможности организма, привела к преждевременным родам, и предродовые схватки следовали у Лотты одна за другой через небольшие промежутки времени, заставляя ее истерически орать, когда на нее накатывал очередной приступ боли.
-Что ты вопишь, как будто тебя режут?-сквозь зубы произнес он. -Спать не даешь.
-Вызови скорую, дурак!-взвизгнула Лотта, сталкивая мужа с кровати. -Позвони им и дрыхни дальше.
Бормоча проклятия, Хенрик поднял трубку и начал невнятно объяснять, что жена орет так, что у него гудит в голове, и он не понимает, чего она от него хочет.
-У меня начинаются роды,-закричала Лотта так громко, что ее услышали на том конце провода.
-Дайте трубку жене,-приказала диспетчер.
Хенрик безропотно протянул ей трубку и тут же улегся на кровать, прикрывшись одеялом. Когда приехавший врач забрал Лотту, Хенрик даже не проснулся. Женщину сразу же отправили в родильное отделение, и через некоторое время она разрешилась хорошеньким, вполне доношенным мальчиком. Анализ крови роженницы смутил врача и он приказал сделать еще один.
Однако и в этот раз значительная концентрация наркотика в крови не оставляла сомнения.-Какой наркотик используешь?-сердито спросил врач.
-Анфетамин, а что?-с вызовом спросила роженица. -Уже пять лет, как колюсь.
-Вижу, что колешься,-подтвердил врач,-вся вена, как решето. Завтра тебя выписываем.
-С ребенком?-спросила Лотта. -Мне его еще не разу не приносили.
-И не принесут,-с осуждением в голосе произнес врач,-мы уже сообщили в социальные органы, и ребенка передадут в другую семью.
-Это мой ребенок,-заплакала Лотта,-я хочу, чтобы его отдали мне.
-Возможно, тебе вернут его,-более мягким тоном пояснил врач,-но не раньше, чем твои анализы покажут, что ты прекратила колоться, нюхать или бог его знает, чем ты там еще занимаешься.
На следующий день Лотту отправили домой, а ребенка, названного по ее просьбе Робином, передали в другую семью.
Прошли долгие четыре года. Лотта развелась с Хенриком и решила добиться возвращения сына. Она подала прошение, и ей объяснили, что в те дни, когда ее будут без предупреждения приглашать на исследование крови, она обязана беспрекословно являться, и если в течение полугода в ее крови не будет обнаружен никакой наркотик, ей вернут сына. Желание вернуть ребенка оказалось сильнее привычной потребности организма в наркотике, и наконец наступил тот день, когда Лотта с социальным ассистентом явилась в семью, которая взяла на воспитание ее сына.