Читать онлайн «Существование и открытие красоты»

Автор Ясунари Кавабата

ЯСУНАРИ КАВАБАТА

СУЩЕСТВОВАНИЕ И ОТКРЫТИЕ КРАСОТЫ

За те два месяца, что я прожил в отеле «Кахала Хилтон», сколько раз по утрам я любовался красотой игры утреннего солнца на стаканах, расставленных на длинном столе, что стоит в углу ресторана-террасы у побережья. Нигде я не видел такого сверкания обыкновенных стаканов: ни в Ницце, ни в Каннах на южном берегу Франции, ни на полуострове Сорренто в Южной Италии, где так же ясен и прозрачен солнечный свет и так же ярко искрится море. Думаю, что утреннее сияние стаканов в ресторане отеля «Кахала Хилтон» навсегда останется в моем сердце как чистый символ Гавайев, прозванных райской землей вечного лета, или символ яркого гонолульского солнца, ясного неба, прозрачной морской воды и зелени деревьев. Стаканы, перевернутые вверх дном, стоят в строгом порядке, будто на параде. Одни побольше, другие поменьше, составлены по два и по три. Они стоят так близко друг к другу, что их поверхность сливается. Естественно, стаканы не полностью освещены лучами утреннего солнца — они перевернуты вверх дном, и потому только грани донышка излучают сияние и искрятся, как алмазы. Интересно, сколько их здесь? Наверное, две или три сотни. Не все донышки светятся одинаково, но у большинства одни и те же точки сверкают, как звезды. Ряды стаканов образуют причудливые гирлянды светящихся точек.

Присмотревшись к мерцанию света на их гранях, я обнаружил, что свет проникает и внутрь стаканов, но сияет там не так ярко, как на гранях донышка, более тусклый и мягкий. Слово «мягкий» в японском понимании, наверное, не подходит к яркому гавайскому солнцу, но в отличие от сверкающих на гранях донышка точек этот свет растекается действительно мягко. Два сияния, но каждое по-своему чисто и прекрасно. Возможно, причиной тому обильное солнце Гавайев и удивительно чистый, прозрачный воздух.

Налюбовавшись игрой утреннего солнца на стаканах, расставленных вдоль длинного стола, я отвел глаза и, осмотрев ресторан, заметил, что на стаканах со льдом и с водой, стоявших на столиках посетителей, также мерцает утренний свет. Не вглядишься — не увидишь этой чистой красоты. Возможно, не только в Гонолулу, на морском побережье Гавайев, стаканы свергают так красиво в лучах утреннего солнца. Может быть, и на южном побережье Франции или Италии или на юге Японии яркий свет щедрого солнца так же сияет на стеклянных стаканах, как и в ресторане отеля «Кахала Хилтон», но я этого не видел. Естественно, молено привести менее прозаические примеры, чем стаканы, говоря о чистом символе сияющего гонолульского солнца, ясного неба, прозрачной морской воды и зелени деревьев. Можно рассказать о редкостных явлениях, олицетворяющих красоту Гавайев, например о цветах удивительно яркой окраски, или о пышной кроне стройных деревьев, или о таких удивительных вещах, как вертикальная радуга в море, которая поднимается из одной точки, там, где идет дождь, или круглая радуга вокруг луны наподобие нимба. Такого я не имел счастья видеть.

И все же благодаря утреннему свету я открыл красоту простых стаканов. Я ее определенно открыл, впервые встретившись с нею. Никогда раньше я не видел именно такой красоты. А разве не в таких вот встречах суть литературы и человеческой жизни? Такое ли уж это преувеличение? Может быть, да, а может быть, и нет. За свои семьдесят лет я впервые открыл и пережил отраженный в стаканах свет.