Ольга Загустин
Верю-не-верю
Пролог
Я снова поймала на себе тревожный изучающий взгляд. Немного поёжившись от ощущения дискомфорта, молчаливо стянула с кухонного стола «Следопыта» и уже собралась покинуть своё укромное местечко в глубине углового диванчика, как вдруг услышала:
— Подожди, мне надо с тобой серьёзно поговорить! — властный голос мамы, появившейся в дверях кухни, не предвещал ничего хорошего.
Видимо почитать спокойно сегодня уже не удастся. Потупив глаза долу, я тут же прокрутила в голове все свои последние «прегрешения», но ничего особенного в голову так и не пришло. Ну, музыку слушала… немного громче, чем обычно. Но у соседей такие крики стояли, что своими децибелами перекрыли звуковой фон во всём дворе. Мою «Фабиан» никто и не слышал, а если и слышал, то явно должен был предпочесть француженку местным алкоголикам. Что ещё? В магазин не сходила! Блин… как я могла забыть? Ну и ладно. С кем не бывает? Тем более, что усиленно готовлюсь к экзаменам… под музыку?… М — да… неувязка.
Мама, нервно потирая руки, прошла к столу и села напротив. Неприятный холодок пробежал по спине от чувства непонимания и затаившегося страха. Я впервые вижу её такой хмурой и раздражённой.
— Валерия! Объясни мне, что с тобой происходит последнее время?!
— Ничего не происходит! — ответила я с дрожью в голосе. Всё‑таки не часто на меня родители вот так сердито смотрят и, тем более, повышают голос.
— А я вижу, что‑то происходит! — разжав сцепленные в замке пальцы, мама нервно ударила ладонью по столу так, что пустая чайная чашка, которую я забыла поставить в мойку, отозвалась в ушах противным звоном. Я вздрогнула от неожиданности.
— Покажи мне свои руки!
Дрожащими руками выложила уставшую от времени книгу на стол, забыв проложить памятку между пожелтевшими страницами, и всё так же, ничего не понимая, протянула ей ладони. Но маме ладони не интересны. Она вытянула мои руки и стала тщательно рассматривать сгибы рук, уделяя большое внимание естественному голубоватому подкожному рисунку. И по её недовольному лицу поняла, что она не нашла того, что искала.
— Лера, скажи мне честно! Ты колешься?!
— Мам, ты чего?! Да кто тебе такое сказал?! — тут же выдернула из крепкого захвата свои руки, а у самой горький ком мгновенно подкатил к горлу, сдавливая его, сжимая, но не давая выплеснуться обидным слезам.
«Как моя мама могла додуматься до такого?! Неужели кто‑то так зло пошутил, а она тут же поверила?!»
— Мне и говорить не нужно! Я сама всё прекрасно вижу! У тебя из рук всё валится! Взгляд странный! Боже! Моя дочь наркоманка? Признайся мне честно!
— Я… не… наркоманка! — попыталась ответить я, как можно убедительнее. — Просто… устала немного. Вот экзамены сдам и на каникулы к тёте Оле поеду. Ты ведь отпустишь? Мам, ну честно! А там море, солнце. Мне витамины нужны, а не «доза»! Пожалуйста, поверь мне и успокойся. Вот зачем мне губить свою жизнь? У меня на неё очень большие планы. И как ты только до такого додумалась?! Я и наркоманка? Хочешь я тебе таблицу умножения наизусть расскажу или билет какой‑нибудь из выученных к экзамену? Разве наркоманка сможет зубрить каждый день? Я… просто… устала! Плюс экзамены на носу. Волнуюсь, между прочим.