Читать онлайн «Атланты»

Автор Жорж Бордонов

К ЧИТАТЕЛЮ

Лет десять назад в потоке новых изданий промелькнула практически не замеченная критикой книга Ж. Бордонова «Мольер», сочетавшая увлекательность хорошего исторического романа и научную глубину монографии. Но издательство, выпустившее книгу, ни словом не обмолвилось, кто ее автор — писатель, ученый, из какой страны родом? И вот лишь теперь российский читатель получает возможность узнать, что книга о Мольере — не одинокий «остров в океане», а всего лишь часть целого творческого материка Жоржа Бордонова, причем материка, давно открытого всему читающему миру, но почти неизвестного нашим любителям историко-приключенческой литературы.

Жорж Шарль Альфонс Бруно Бордонов (G. Bordonove) родился во Франции 25 мая 1920 года; закончил факультеты филологии и права университета в г. Пуатье. Он — глубокий знаток истории, живописи, музыки. Первые исторические романы написал в начале пятидесятых годов и с тех пор выпустил их более десятка. Кроме того, его перу принадлежит ряд исторических исследований — таких, например, как двухтомная история Парижа, книга о франко-английском соперничестве, начиная со средних веков и до второй мировой войны.

Перед Вами, уважаемый читатель, первые переводы на русский язык исторических романов французского писателя и ученого. В многовековых пластах истории Ж. Бордонов чувствует себя удивительно свободно. Памятники культуры служат для него источником, из которого он черпает сюжеты для своих произведений, точные и яркие детали быта, помогающие угадывать правду характеров, поступков, страстей человеческих.

Впервые издавая на русском языке избранные историко-приключенческие произведения Ж. Бордонова, акционерное издательство «Прибой» открывает для российского читателя одного из интереснейших писателей Франции.

Жорж Бордонов

АТЛАНТЫ

Для начала вообразите себе ветреную ноябрьскую ночь, деревенский дом и ребенка, лежащего на своей железной кровати. Дом так стар, так затерян в пространстве и во времени, что освещение здесь составляют лишь керосиновые лампы, и их оранжевые язычки покрывают сажей стеклянные трубки. Этот свет, колеблющийся на скатерти с бахромой, на краешке кровати, выхватывает из мрака несколько лиц, явившихся «по случаю», падает на их короткие прически и поблескивает стеклами очков одного из тех лекарей минувшей эпохи, которые соглашались в любое время года, днем или ночью, отправиться в сельскую местность на невообразимо старых авто, стреляющих искрами, или даже в двуколках.

Доктор закрывал свою огромную дорожную сумку из кожи, бормоча себе в бороду какие-то слова вежливости и сочувствия. По той натянутости, которая слышалась в его голосе, по суетливости, с которой он прощался, чувствовалось, как тяжело ему было произнести приговор и как его изводило собственное бессилие, невозможность хоть чем-то помочь. Ребенок «отходил», выражаясь меланхолическим языком провинции, это был только вопрос времени — часов, а может, даже и минут. Он дышал прерывисто, и зеркало, которое подносили к его рту, запотевало едва заметно. Это все из-за проклятой прививки и грязной иглы! Словом, ребенок умирал, лежа в темной комнате, мучимый лихорадкой и какой-то, тогда еще неизлечимой, неизвестной болезнью. Вокруг него эти лица, лица старательно вздыхавших соседей и соседок, теперь уже позабытые, а снаружи, над ветхой кровлей, за растрепанными бурной ночью стропилами, бушевали великие хоры природы, грохот которых утихал лишь с зарей. Он больше не чувствовал боли. Он не слышал теперь ничего, кроме этого воя и свиста, доносящихся с небес. Его детская душа уже начала блуждать по округе, среди прозрачных и колючих кустов.