Роберт Рождественский
Не думай о секундах свысока
© Рождественский Р. И. , наследники, 2019
© ООО «Издательство АСТ», 2019
Начало
«Вернуться б к той черте…»
Вернуться б к той черте, где я был мной. Где прилипает к пальцамхлеб ржаной. И снег идет. И улица темна. И слово «мама» — реже, чем «война». Желания мои скупы. Строги. Вся биография — на две строки. И в каждой строчке холод ледяной…Вернуться б к той черте, где я был мной. Вернуться бы,вернуться б к той черте,где плачу я в полночной духоте,где очень близко губы и глаза,где обмануть нельзя,смолчать нельзя. Измены — даже мысленно — страшны. А звездам в небетесно от луны. Все небо переполнено луной…Вернуться б к той черте, где я был мной. Не возвращаться б к той черте, когдастановится всесильной немота. Ты бьешься об нее. Кричишь, хрипя. Но остается крик внутри тебя. А ты в поту. Ты память ворошишь. Как безъязыкий колокол, дрожишь. Никто не слышит крика твоего…Я знаю страх. Не будем про него. Вернуться б к той черте, где я был мной. Где все впервые:светлый дождь грибной,который по кустарнику бежит. И жить легко. И очень надо жить! Начало
Я родился —нескладным и длинным —в одну из влажных ночей. Грибные июньские ливнизвенели,как связки ключей. Приоткрыли огромный мир они,зайчиками прошлись по стене. «Ребенокудивительно смирный…» —врач сказал обо мне. …А соседка достала карты,и они сообщили,чтобуду я не слишком богатым,но очень спокойным зато. Не пойду ни в какие бури,неудачисмогу обойтии что дальних дорогне будетна моем пути. Что судьбою,мне богом данной(на ладони вся жизнь моя!),познакомлюсьс бубновой дамой,такой же смирной,как я…Было дождливо и рано. Жить сто леткукушка звала. Но глупые картыврали!А за ними соседкаврала!Наврала она про дорогу. Наврала она про покой…Карты врали!. . И слава богу,слава людям,что я не такой!Что по жилам бунтует сила,недовольство собой храня. Слава жизни!Большое спасибоейза то, что мяла меня!Наделила мечтой богатой,опалила ветром сквозным,не поверилабабьим картам,а поверилаливням грибным. Юноша на площади
Он стоит перед Кремлем.
А потом, вздохнув глубоко,шепчет он Отцу и Богу:«Прикажи…И мы умрем!. . »Бдительный, полуголодный,молодой,знакомый мне, —он живет в стране свободной,самой радостной стране!Любит детство вспоминать. Каждый день ему — награда. Знает то, что надо знать. Ровно столько,сколько надо. С ходу он вступает в спор. как-то сразу сатанея. Даже собственным сомненьямон готов давать отпор. Жить он хочет не напрасно,он поклялся жить в борьбе. Все ему предельно ясно. в этом миреи в себе. Проклял он врагов народа. Верит, что вокруг друзья. Счастлив!. . …А ведь это я —пятьдесят второго года. История
История!Пусть я — наивный мальчик. Я верил слишком долго,слишком искренне,что ты — точнее всяких математик,бесспорнейсамой тривиальнойистины… Но что поделать — мальчики стареют. Твои ветрапо лицам их секут…Секунды предъявляют счет столетьям!Я говорю от именисекунд… История — прекрасная, как зарево!История — проклятая, как нищенство!Людей преображающая зановои отступающаяперед низостью. История — прямая и нелепая!Как часто называлась ты — припомни! —плохой,когда была великолепною!Хорошей —хоть былапостыдноподлой!Как ты зависела от вкусов мелочных. От суеты. От тупости души. Как ты боялась властелинов,мерящихтебя на свой придуманный аршин! Тобой клянясь,народы одурманивали. Тобою прикрываясь,земли грабили!Тебя подпудривали. И подрумянивали. И перекрашивали!И перекраивали!Ты наполнялась криками истошнымии в великанывозводилахилых… История!Веселая история!Послушай!Ты ж не просто пыль архивов!История!. . Сожми сухие пальцы. Живое сердце людям отвори. Смотри,как по-хозяйскипросыпаютсябессмертные создатели твои!Они проглатываютнемудреный завтрак. Торопятся. Целуют жен своих. Они уходят!И зеленый запахвзволнованно окутывает их. Им солнце бьет в глаза. Гудки аукают. Плывет из труб невозмутимый дым…Ты станешьсамой точноюнаукою!Ты станешь. Ты должна. Мытакхотим.
