Эйвери Уильямс
Невозможное завтра
Глава 1
В 1812 году произошло непредсказуемое землетрясение в Новом Мадриде, штат Миссури. Оно было настолько разрушительное и сотрясало землю с такой силой, что река Миссисипи временно изменила свое течение. В то время Кир и я жили в Манхэттене, и я помню, как он сказал мне, когда мы гуляли по рынку:
– Чтобы изменить течение реки, нужно землетрясение. Но что нужно для того, чтобы изменить ход жизни?
Жаль, я не знала, как легко это делается. Жаль, я не знала, что иногда жизнь изменяет свой намеченный путь из-за мельчайших деталей.
Иногда все это складывается в одно лишь слово.
Оно могло быть произнесено юношей с волосами цвета платины, пока он доставал висящий на серебряной цепочке флакон с зельем. Или отправлено современным способом, в электронном виде, на ярко подсвечивающем дисплее мобильного телефона в противовес тому темному сообщению, что оно отображает.
Я опускаюсь на колени на заплесневелый, запятнанный ковер из номера Кира в мотеле. Айфон Кайли Морган лежит передо мной, целый и невредимый, хотя я швырнула его на пол. Я хочу разбить этот глупый телефон. Но я не делаю этого. Я беру его, возвращая к жизни дрожащими пальцами, и безучастно смотрю на слова на экране, пока последние капли надежды испаряются из моей души.
Он все еще там.
Кир.
Мой давний компаньон, мой злейший враг, тот, кто поймал меня в клетку, как птицу. Кто использовал алхимию, чтобы сделать меня такой, какая я есть сейчас: Воплощенная, блуждающая душа, которая вселяется в человеческие тела. Когда я сбежала из ковена несколько недель назад, лишь одна мысль была в моем сердце: я никогда не заберу другую жизнь снова. Я была готова умереть. Я взяла тело шестнадцатилетней Кайли Морган по ошибке, когда ее автомобиль попал в аварию прямо передо мной, объятый огнем, с треснутыми стеклами.
Я смотрю вверх, на голую лампочку, которая освещает комнату мотеля, внезапно почувствовав себя уязвимой. Я сую телефон в карман и щелкаю по выключателю. Комната погружается в удушающую и одновременно бархатистую темноту. Я моргаю, ожидая, пока мои глаза привыкнут.
Я не думаю, что Кир убьет меня, за то, что я оставила его. В его больном воображении, во всяком случае, он слишком любит меня для этого. Но, так или иначе, он заставит меня заплатить. Он уже заставил меня заплатить, взяв Ноя.
Вулкан боли извергается в моем сердце. Рыдание поднимается из глубины меня, когда я представляю его красивое лицо, его сильные челюсти, его улыбающееся лазурные глазами, как он держит свою камеру, беспорядочно растрепывая рукой волосы цвета воронова крыла. В следующий раз, когда я увижу его, его лицо будет преобразовано душой Кира, это будут отвратительные изменения, невидимые для всех, кроме меня. Мысль о Кире внутри тела Ноя, о душе Ноя, безразлично вытолкнутой в туманную ночь, почти невыносима.