Александр Свиридов
БАТАЛЬОНЫ ВСТУПАЮТ В БОЙ
Глава первая
СУРОВЫЙ РАССВЕТ
осле обеда, когда лес, в котором мы располагались, казалось, совсем поник от палящего зноя, столь характерного для бессарабского лета, в мою палатку вошел дежурный в новом снаряжении и весело доложил:
— Товарищ капитан, принимайте подарки…
На реке Прут наша дивизия сменила пограничников. Покидая государственный рубеж, они передали нам укрепленный берег и оставили не совсем обычные сувениры — ореховые удочки, разбитый пулемет и старую овчарку, которая отслужила свой срок и теперь, седая, с прогнутой спиной и заметно осевшая на ноги, смотрела на курносого бойца в зеленой фуражке с последней надеждой.
А тот, вручая лейтенанту Булаху потертый поводок, предупредил, что у Леры должен быть один хозяин… Он сказал:
— И пусть зайдет ко мне. У каждой собаки свои повадки.
Он опустился на колени и, лаская овчарку, заговорил с ней, словно она понимала каждое его слово:
— Не серчай, пришло время разлуки. Тебе пора на пенсию, а мне домой, на родной завод. Жить буду в общежитии, так что сама понимаешь… Тебе здесь лучше будет. И ты, старушка, тут еще пригодишься. Ну… прощай!
Воин мог бы долго рассказывать, сколько ночей просидел он вместе с Лерой в секрете, сколько раз она спасала ему жизнь, как зализывала рану на руке. Но к чему лишние слова?
Опираясь на передние лапы, Лера сидела перед пограничником, заострив уши и все еще на что-то надеясь. А он быстро встал и, не оглядываясь, поспешил к воротам лагеря, точно боялся, что собака бросится за ним.
Да, они расстались просто. Но от этой простоты у меня пересохло в горле, и я, молча наблюдая за Лерой, думал: «Надо найти для нее подходящего хозяина».
Лейтенант Булах, к сожалению, не мог ее взять. У него был конь Донбасс. Красавец! Весь белоснежный, грива волнистая, ноздри и глаза черные.
Булах безумно любил его. Возиться еще и с Лерой ему было недосуг. Он ведь все-таки начальник штаба отдельного разведывательного батальона!Решил посоветоваться с Андреем Курдюковым, моим коноводом. Он явился в начищенных сапожках, в кавалерийской фуражке, лихо сдвинутой набекрень. Докладывая, взмахом ладони задел свой огненный чуб:
— Товарищ комбат, по вашему приказанию…
Я прервал его и показал на Леру. Рассказ о пограничной собаке Андрей выслушал равнодушно. Я знал, что у него в кармане всегда имелся сахар для его Жулика и моего Рассвета, и попросил угостить животное. Но Лера даже и носом не повела. Она все еще смотрела в сторону лагерных ворот.
— Чуешь, Курдюков?
Коновод на минутку задумался, потом, тряхнув кудрями, сказал:
— Иванов! Он же охотник! Вот кому доверить…
Иванов служил в комендантском взводе. Он часто охранял штаб батальона. Мы с ним не раз беседовали по душам. Его любимая тема — север, лыжи, ружье и собаки. Казалось, что он-то должен без всякой просьбы пригреть старую овчарку. Однако мы с Андреем ошиблись.
Оказывается, Иванов любил не всех собак, а только охотничьих. Его заинтересовала не пограничная собака, а разбитый пулемет. Он взялся починить его.