Пашка пихнул его в бок острым локтем.
– Ну, ладно, – с сомнением согласилась она. – Я спать, уже двенадцатый час, а вы не засиживайтесь слишком поздно.
– Спокойной ночи, – сказали братья хором.
– И какие мысли по этому поводу? – дождавшись пока дверь, закроется и, понижая голос, поинтересовался Андрей.
– Чудо! – дурашливо воскликнул Пашка, – нам поступает информация из будущего. По телефону. Напрямую о Бога. Уж очень мы ему показались. Хм… праведники. Он хохотнул. – Ты в особенности. Прелюбодей. Или еще лучше. Инопланетяне ставят эксперимент. Как поведут себя подопытные земляне? Засуетятся или просто и грубо пойдут водки выпьют. Ты можешь понять, что это бред?! Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда!
– Нам это снится? – с сарказмом спросил Андрей.
– Я не знаю, что происходит, но в такое поверить невозможно. СССР развалился. Ага! Еще чего. Скорее уж, действительно, провокация. Скопировали что-то на Западе, а твой мужик спер государственное имущество. Как бы к нам не приехали добрые молодцы в погонах, без всяких шуток. Не отделаемся общественным порицанием.
– Не вздумай ничего трогать без меня. Я быстро, – приказал Андрей и вышел.
Пашка посидел, задумчиво глядя на экран. Потом торопливо набрал «Павел Николаевич Еременко» и ударил по клавише. В ссылках такого индивидуума не находилось. Вернее был и не один, но даты рождения не соответствовали.
– Ага, – сказал Андрей, ставя на стол бутылку, два стакана и парочку бутербродов с докторской колбасой. – Ты пошел моим путем. И как?
– Нет.
– Ничего не значит. Я себя тоже не сразу обнаружил. Программа тупая или мы искать не умеем. Просто на имя и фамилию можно триста миллионов ссылок найти. Не какой Кацнелбоген.
Будешь до скончания века проверять. Заходить надо с конкретной информацией. В сочетании. Фамилия – соревнования. Или фамилия – школа. Или фамилия – место работы. И то не факт. Через школу я себя тоже не нашел.– Гм? – вопросительно замычал Пашка, – с одобрением глядя на приготовления на столе.
– Садимся на кровать, – предложил Андрей, – отмечаем событие. Мысль про выпить, мне показалась стоящей, – объяснил он. – Как бы не повернулось в будущем, но это самое интересное в моей жизни приключение. Тут не морды надо бить, а хорошо думать. Тем занимательнее и любопытнее. И поскольку, – сказал он, наливая грамм пятьдесят брату, – ты к этому имеешь отношение, оставить за бортом никак нельзя. Курить уже куришь потихоньку, пора переходить к следующей стадии. Молодца! Закусывай, – подвинул он бутерброд. Кстати, имей ввиду. Если про курение я молчу, то если поймаю серьезно поддатым, будешь у меня плакать. Это ясно?
– Абсолютно, – показывая пустой стакан, подтвердил Пашка.
– Еще по полста и ты тоже идешь спать.
– Ы?
– Без всяких «Ы». Это приказ. Завтра ты мне нужен в нормальном состоянии и с мозгами на месте.
– Все-таки надеешься? – без улыбки спросил Пашка.
– Надежда – это муть. Чудо – это муть. Инопланетяне с чертом тоже муть. Мы договор кровью подписывали? Нет. Максимум что случится, заберут доступ к информации с концами. Обидно, но раньше без нее жили. Поэтому думаем головой и очень хорошо. Если это будущее, сколько с него можно поиметь. На то и мозги, чтобы ими шевелить. Нам что нужно? Четкое подтверждение, что информация правильная. Не дошло? – после паузы переспросил.