Третий лишний. Он, она и советский режим.

ОБ ЭТОЙ КНИГЕ
Работая в городской публичной библиотеке Нью-Йорка, я
сказал как-то сотруднику, который помогал мне подбирать
литературу, что пишу книгу о советском сексе и надеюсь сообщить
западному читателю нечто новое. ,,Разве секс бывает
новым или старым, советским или американским? - усомнился
опытный библиотекарь. - Насколько я знаю, в этой
области нет ни истории, ни географии. Природа секса вечна
и неизменна". Мне не раз приходилось сталкиваться на Западе
с такой точкой зрения. Огражденные своими демократическими
институтами от вторжения государства в личную
жизнь, люди Европы и Америки часто не подозревают, во
что могут превратиться такие сферы, как любовь и секс, под
воздействием государственного вмешательства.
Есть две причины, по которым советский секс мало известен
за пределами страны в своих подлинных реалях. Вопервых,
по своей психологической конструкции русские
традиционно не склонны открывать посторонним эту сторону
своей жизни. (Пуризм Льва Толстого и Федора Достоевского
известен каждому, кто знаком с произведениями этих
классиков.) Но на природную нашу стеснительность советская
система наложила второй запрет. Советы засекретили
секс так же, как они засекретили данные о прожиточном минимуме
гражцан, детскую смертность, распространение алкоголизма
и другие социальные проблемы, которые им не
удалось привести в соответствие со своей идеологией, лозунгами
и обещаниями.
Секретность закрытого общества давно уже стала "
притчей
во языцех". Но в то время как тайны военного и экономического
потенциала СССР живо волнуют Запад, засекре·
ченный советский секс оставлял до сих пор европейского и
американского читателя равнодушным. Межцу тем речь идет
о сфере, бпизкой к правам человека и проблемам гражцанской
свободы. Этот угол общественной жизни СССР до сих
пор остается в тени. Благодаря контролю советской цензуры
брачные, семейные и сексуальные коллизии не проникают
на страницы книг официальных писателей, не появляют·
ся в фильмах, выпускаемых государственной кинематогра·
фией. Статистика абортов и внебрачных детей, социология
проституции и гомосексуализма по-прежнему остаются данными
сверхсекретными. Даже такие опытные журналисты,
как Гедрик Смит (,,Русские") и Роберт Кайзер (,,Россия:
власть и народ") , нарисовавшие убедительную картину советской
жизни, смогли очень мало сказать о пробпемах пола
в тоталитарном обществе.
Я подхожу к теме "
Секс и социализм" не в качестве медика
(хотя когда-то и занимался медициной) и не как бытописатель.
Будучи автором книг о людях советской науки, я
исследую секс, как социальное явление, лежащее на границе
межцу желаниями личности и интересами государства. Я пытаюсь
разобраться, как извечнъ1е отношения мужчинъ1 и женщины
деформируются под влиянием советских законов,
идеологии, советских традиций и судебно-лагерной системы;
пытаюсь проследить, какую абберацию вносят в любовь
двоих такие элементы, как недостаточное жилищное строительство,
массовые аресты, несовершенство противозачаточных
средств и призыв женщин в армию. Иными словами,
речь идет о книге социологической. Вместе с тем, это очень
л и ч н а я книга, полная самых интимных подробностей, поскольку
вместе со мной ее писала большая группа свидетелей,
недавних эмигрантов из Советского Союза. Книга «Третий лишний. Он, она и советский режим.» автора Марк Александрович Поповский оценена посетителями КнигоГид, и её читательский рейтинг составил 8.40 из 10.
Для бесплатного просмотра предоставляются: аннотация, публикация, отзывы, а также файлы для скачивания.